Авторский надзор систем газификации

«Есть люди, которые борются против использования Интерпола в политических целях», — сказала «Деталям» Марилуис Бек, в прошлом — депутат бундестага, а ныне руководитель исследовательского центра «Liberal Modernity» («Современный либерализм»). Своим рассказом она чуть-чуть приоткрыла завесу тайны над тем, как Западу удалось помешать России сделать своего генерала президентом этой важнейшей международной организации. Но решена ли проблема окончательно? Конечно, нет.

Выбрав на пост президента Интерпола представителя демократической Южной Кореи, западный мир показал, что все еще способен защитить главные международные институты от коррозии и экспансии агрессивных и авторитарных режимов, даже когда эта экспансия осуществляется в рамках демократических процедур.

Настораживает другое: как вообще российский генерал-майор Александр Прокопчук, которого министр внутренних дел Украины назвал ветераном российской внешней разведки, смог стать реальным претендентом на этот пост, и в итоге получить значительное число голосов, несмотря на то, что всем известны попытки Кремля использовать Интерпол для преследования своих оппонентов?

По итогам минувшей сессии общее число стран-членов Интерпола достигло 194-х. Каждая имеет по одному голосу. С этой точки зрения позиции представителей республик Кирибати и Вануату равнозначны позициям Великобритании и Британии. Но все еще не равновлиятельны.

Ким Чон Ян, представитель Южной Кореи, будет занимать пост лишь до 2020 года: хотя обычно президент Интерпола избирается на четырехлетний срок, в этот раз он лишь доведет до конца срок своего предшественника, китайца Мэна Хунвея, который был вынужден досрочно покинуть свой пост. Эти два года Россия может использовать для обработки членов Интерпола, чтобы вскоре вновь попробовать его возглавить. Иными словами, международному сообществу не стоит расслабляться — пока удалось выиграть лишь бой за Интерпол, но отнюдь не битву за него.

Германия проснулась в последний момент

— Я более 30 лет была депутатом парламента Германии, и знаю политическую среду здесь, в Берлине. Когда прошел слух, что российский кандидат уже, якобы, располагает большинством голосов в грядущем голосовании на выборах президента Интерпола, я, как политический лоббист, приступила к переговорам с парламентариями, а также проинформировала о положении канцлера. Мы хотели встряхнуть немецких политиков и сделали это с помощью СМИ, — рассказала Марилуис Бек. — Пресса не всегда с нами дружит, но к силовым играм России относится очень строго.

Тогда мы почувствовали, что нам нужны голоса из парламента, нужны люди, которые заявят, что мы не готовы принять в качестве президента Интерпола выходца из российской службы безопасности. И добились своего: уже 20 ноября шесть парламентариев однозначно разделили эту позицию. Члены комиссии по иностранным делам, представители разных фракций публично пригрозили скандалом, если будет избран кандидат России.

«Бильд» сделал из этого сенсацию, когда вышел под заголовком: «Мятеж в бундестаге». Хотя это и было неким преувеличением. Но в то же время я вела переговоры и с офисом канцлера, сотрудники которого явно не были проинформированы о происходящем. Тогда и они зашевелились.

Я не стану утверждать, что в МВД собирались голосовать за российского представителя. Ошибка состояла в том, что они не выступили с публичным заявлением, чтобы отвергнуть это! — сказала Марилуис Бек.

Пробуждение в других странах

Из Великобритании тоже поступали сообщения, что по имеющимся у них сведениям русские работают в этом направлении так же, как ранее с ФИФА. Причем говорилось, что если еще несколько стран присоединятся, то им гарантированно хватит голосов для победы.

Но между тем моментом, когда из Лондона сообщили, что у русского кандидата уже есть большинство — и до того, как с явным большинством был избран представитель Южной Кореи — произошло что-то, изменившее ситуацию, которую теперь анализируют все крупнейшие СМИ в мире.

«До недавнего времени в западных столицах недооценивали значение этого поста [президента Интерпола] — пишет об этой борьбе Newsweek. — Но так же, как российское манипулирование «Фейсбуком» навредило американской демократии, так и эксплуатация ею крупнейшего мирового форума по сотрудничеству между полицейскими организациями может нанести ущерб ЕС, если Ким Чон Ян не остановит попытки таких злоупотреблений.

Российский экспансионизм был бы невозможен, если бы Путин не пытался подобрать ключи к влиянию на международные организации. Печально известно, как он пользуется правом вето в Совбезе ООН по вопросам войны в Сирии. Его использование ОЗХО (Организации по запрещению химического оружия) в связи с применением этого химоружия режимом Асада в Сирии — еще одни подобный пример. Но организацией, которую Путин использовал для полицейского преследования инакомыслящих в любой стране, где бы они не находились, был именно Интерпол».

Автор статьи Кямран Бухари напомнил, что именно с того года, как генерал Прокопчук получил назначения в Интерпол, Россия стала выписывать так называемые «красные уведомления» — международные ордера на арест: порой — на политических противников и экологических активистов, а однажды подобной атаке подвергся даже Жюль Хернади, председатель венгерской компании Magyar OLajés Gázipari Részvénytársaság, вся вина которого заключалась в том, что он посмел перейти дорогу Газпрому.

«Любое из 194 государств-членов Интерпола может потребовать выдачи такого «красного ордера». Нет тормозов и противовесов, нет внешнего надзора, Интерпол — самоуправляемая организация», — так в Newsweek объясняют, что может произойти, если руководство окажется «в неправильных руках».

Хорошо, что пока этого удалось избежать. Но плохо, что даже самый лучший руководитель не гарантирован от ошибок, которые вольно или невольно может допускать эта мощная, но абсолютно непрозрачная организация. Ведь только 3 процента красных ордеров тщательно проверяются на правомочность перед их введением в силу. Интерпол уже давно используют в качестве инструмента политического давления, и если Ким Чон Ян за отведенные ему два года не сумеет искоренить эту практику, она может стать обыденной.